ЭТО ВОЙНА, БРАТ!

(Часть I)

Режиссёр фильма устами своих героев назвал вещи своими именами, чтобы мы поскорее избавились от комплекса вины и неполноценности перед теми, кто нас презирает.

…Небольшой чеченский аул в горах. По улицам расхаживают вооруженные бородатые головорезы. Вот послышался шум моторов, и в центр аула въехали два грузовика. С одного из них выбросили двух русских пленных – здоровенного плечистого прапорщика и худющего контрактника. Руки связаны. К прапорщику тут же подскочили чеченские мальчишки и начали бить его ногами. Их отогнал один из боевиков. Бандитский главарь вышел к ним, посмотрел на прапорщика и спросил громко на ломаном русском языке:

- Так это ты мой брат убил?

- Конечно, я, - ответил тот с ненавистью. – И не только его. Я вас, черножопых, убивал и дальше…

Стоящий сзади прапорщика бандит тут же бросился резать пленному горло, не давая ему договорить. Главарь подошёл к контрактнику.

- Много дэнэг заработал?

Контрактник упал на колени и со слезами в голосе начал молить:

- Я не успел… Только приехал… Не убивайте. У меня мама…

Его повалили на землю и живому отрезали голову. Один из бандитов поднял её над головой и радостно заорал:

- Алла акбар!

На земле в последних конвульсиях еще дёргалось тело прапорщика…

Вот с таких жестоких кадров начинается новый фильм режиссёра Алексея Балабанова «Война». Фильм наверняка вызовет неоднозначную реакцию в обществе, как то было с предыдущими работами этого питерского режиссёра - «Брат» и «Брат-2», коих либеральная общественность многих стран мира обвинила в нагнетании межнациональной розни, великорусском шовинизме и прочих «грехах». Можно себе представить либеральную истерику по поводу «Войны»!

Как и «Брат-2», фильм строится по сюжету, известному нам из многих русских сказочных преданий. «Брат-2» – это сказ о том, как солдат Данила в Америку за правдой ходил. В «Войне» за правдой идёт солдат Иван, чтобы выручить из чеченского рабства попавших в беду людей…

Сам он тоже бывший раб. Сержант Иван Ермаков, родом из сибирского города Тобольска, попал в плен после боя, в котором погибло всё его отделение. Главарь боевиков Аслан Гугаев не убил его сразу после пленения только потому, что парень знал компьютерную технику (Гугаев питал слабость к новейшим системам связи). Сначала их было только двое рабов – Ермаков и рядовой из Нижнего Новгорода Федька Кулик. Затем привезли ещё прапорщика с контрактником и двух британских актёров Джона и Маргарет, захваченных в Грузии, куда те приехали играть пьесы Шекспира. Прапорщика и контрактника показательно зарезали, как режут скот, а британцев присоединили к Ермакову с Куликом. Вскоре они оказались в одной яме с раненым капитаном Медведевым, которого сыграл Сергей Бодров.

После нескольких месяцев издевательств Гугаев освободил наших солдат и англичанина Джона. Солдаты должны были убедить наши правоохранительные органы, арестовавшие гугаевского племянника, чтобы они обменяли его на капитана Медведева. А Джон должен был собрать два миллиона фунтов стерлингов и выкупить оставленную у Гугаева актрису Маргарет, на которой собрался жениться. Наши власти остались равнодушны к информации о Медведеве, а Джону ничего не удалось сделать у себя в Англии. Собрав чуть больше 200 тысяч фунтов, он приехал в Россию, нашёл в Тобольске Ермакова и попросил о помощи.

Иван с англичанином отправились в Чечню, где после долгих приключений разгромили базу Гугаева и освободили пленных. В последний момент к ним на помощь пришли российские вооруженные силы…

Впрочем, сила «Войны», конечно, не в сюжете, а в самой философии фильма, показавшего то, о чём до сих пор стесняются говорить наши общественные деятели и официальные лица.

Восток – дело тонкое и жестокое

Наша пропаганда изо дня в день старается внушить нам, что чеченский народ сам является жертвой собственных бандитов, что так называемое мирное население не имеет к бандитским зверствам никакого отношения. Об этом и кинофильмы были сняты – слащаво-романтичный «Кавказский пленник» и примитивные «Убойная сила» с «Мужской работой».

Но ещё в первую чеченскую войну теперь уже бывший начальник Центра общественных связей ФСБ России Александр Михайлов говорил, что процесс криминализации поразил почти всё чеченское общество. Наши, возвратившиеся из чеченского плена, рассказывают, что в издевательствах над пленными участвуют не только боевики, но даже дети. Это показали в «Войне». Детишки пинают рабов, а седобородые аксакалы одобрительно кивают головами, когда пленным режут горло.

Наиболее откровенно отношение чеченцев к русским высказал бандитский главарь Аслан Гугаев. Его разговор с Иваном Ермаковым состоялся сразу после казни прапорщика и контрактника.

«Иван: - Когда же война кончится?

Гугаев: - Когда все русские на сэвэре жить будут. Ви же бэлый. У вас там Бэлое море, а мы чёрный и море Чёрный.

Иван: - Пацанов за что?

Гугаев: - Я этого «куска» три года искал. Тридцать тысяч долларов свои отдал, чтобы найти. Он брата маего расстрэлял. Я его в Ростове нашёл. Он ещё много мусульман правоверных убивал.

Иван: - А салагу?

Гугаев: - А каму такой нужен? Контрактник. За водкой пошёл. Война идёт. А он пост бросил… Хорошо это, Иван?

Иван: - Нет.

Гугаев: - Все делятся на пастухов и баранов. Кто даёт сэбя рэзать – баран.

Иван: - Русские?

Гугаев: - Есть срэди вас луди. Я под Верхоянском видэл одного. На зоне. В законе. Сильный, как нохча. Если бы такие Россией управляли, могли бы война победить. Но такие мало у вас. Ви глюпые, ви слабый. Правят вами дураки… Украина отдали, Казахстан… Полстраны отдали, просто так. Скоро Дальний Восток китаец заберёт. Вот ви со мной воюете. А у меня в Москве гостиниц, три ресторан, четыре бригады. Питер, Москва, Самара. Я русских дою, как коз. А ви мне с бюджета дэньги даёте…

Ти знаешь, почему плёхо воюешь? Не знаешь? Потому что ти не за Родина воюёшь. А воюешь потому, что тебя пригнали, как баран… А я вот предков своих до седьмого колена знаю. Я потомок мюрида Хаджи-Кази. Он 150 лет назад ваши рэзал… Это моя зэмля… Я буду чистить её от собак невэрных. Пока до Волгограда ни одного русского не останется. Понял?»

Гугаев – личность колоритная. Он не только умеет рассуждать, но и проявляет незаурядные качества психолога. Психолога-рабовладельца. В фильме ярко показано, как ломают людей, попавших в рабство. Одних бьют и убивают на глазах других. Рабов держат в глубоких ямах-зинданах, под палящим солнцем и проливным дождём. Специально для англичан зверски зарезали двух военнопленных, а потом ещё отрезали палец еврею-коммерсанту из Владикавказа по приговору «шариатского суда». Во время экзекуции Гугаев лично зачитал приговор:

«По шариату признать законным для дальнейших боевых дэйствий, пока ви, евреи, нэ будэте платить, ми будэм отрезать вам пальцы».

Рабовладение, бизнес на рабах – одно из составляющих чеченской экономики. Иван сразу после освобождения рассказал подошедшей к нему журналистке:

«- Мы были не «коммерческие». Рабы, короче.

- А за «коммерческих» сколько дают?

- По-разному. В Шатое биржа есть. Там цены сильно скачут. Купить – одно, а заказать – совсем другое».

Причем вовлечены в это дело не только те, кто напрямую связан с бандитами. В фильме показан ещё один яркий чеченский персонаж, «мирный» пастух Руслан Шамаев. Его Иван и англичанин Джон после возвращения в Чечню захватывают в качестве проводника в лагерь к Гугаеву. Допрос Шамаева Иван проводил по всем законам военного времени, пиная пленника ногами:

«- Как зовут, гад?

- Руслан Шамаев.

- Рабов сколько?

- Нет рабов. Чабан я, баран пасу».

Иван приставляет к его голове пистолет и начинает отсчёт:

«- Раз, два…

- Нет, я, правда… Был раб, давно. Брату отдал за долги.

- Ты теперь раб мой. И первое, что я сделаю, если что, башку на х… снесу».

Таково оно, чеченское общество. Первобытное по нравам и презирающее нормы морали, принятые в цивилизованных странах. Достижения цивилизации – компьютеры, бизнес в российских городах и так далее – они, дикие горцы, приспосабливают к своим нуждам, не желая при этом менять собственных зверских обычаев. Это другой мир, где уважают только грубую физическую силу. Иван знал об этом и потому сразу объявил Шамаева своим рабом. Во время похода к базе Гугаева Иван гнал вперёд чеченца-проводника пинками. Цивилизованный англичанин недоумевал:

«- Иван, почему ты его всё время бьёшь?

- А что, гуманитарную помощь ему давать?

- Ты помнишь, как они били тебя? Ты мстишь ему?

- Нет, этот язык не английский. Этот язык он понимает».

В отличие от англичанина, сам Шамаев с явным пониманием относился к действиям Ивана Ермакова: сильный угнетает слабого, всё по закону гор. И потому в перерывах между марш-бросками спокойно беседует с Иваном на различные темы. Например, пытается узнать, как можно старшего сына устроить в московский университет.

«- Дэньги у мэня есть. Хачу, чтобы у нас в тейпе палитик был. Только он читает плохо».

Помогал Шамаев Ивану с Джоном не только из-за страха перед смертью. Во-первых, Аслан Гугаев был его кровником.

«Наши деды воевали. Мирились даже. А потом, когда второй война был, он у нас шестьдесят баранов взял».

А во-вторых, Иван по радио, якобы, связывается со своими и говорит, что если он на связь завтра выйдет, то пусть вырежет всю шамаевскую родню. Для чеченца нет ничего страшнее, чем остаться одному, без семьи, рода, тейпа. Свои же соплеменники потом «опустят» и будут вытирать об одиночку ноги…

Когда летом 1995 года банда Шамиля Басаева захватила будённовский родильный дом, его брат Ширвани предложил нашим силовикам взять в заложники басаевскую семью, чтобы привезти её в Будённовск и на глазах у Шамиля убивать семейство по одному человеку. От таких предложений у наших силовиков чуть не отнялись языки. Отказались. В итоге Басаев с триумфом вернулся в Чечню.

Более крепкими на нервы оказались представители  турецких спецслужб. Едва в 1996 году прошла информация о том, что чеченцы в турецких территориальных водах захватили российский теплоход «Аврасия», турки арестовали всю родню террористов. Командир турецкого спецназа объявил бандитам, что начнёт убивать их родственников. И начнёт с самого маленького… Чеченцы мгновенно сложили оружие и отпустили всех заложников.

Ещё в XIX веке генерал Ермолов говорил: «На Востоке признают только жёсткую власть и силу. Если у вас нет этого, то лучше туда не соваться».

Фильм «Война» подтверждает ермоловские слова.

(Окончание следует)

Вадим АНДРЮХИН

газета “Новое Дело”