ЛИКИ БОРОДИНСКОГО
ПОЛЯ

В этом году не поехать на Бородинское поле было просто нельзя. Круглая дата... 190 лет сражению в котором противостояли две великие армии — русская и французская. Загадочная битва... Боевая ничья. Историки спорят до сих пор. Истины нет и никогда не будет. Возможно лишь приближение к ней.

Мы говорим, что интерес к отечественной истории пропал, молодежи сегодня нужно другое. Тогда откуда берутся те 300 тысяч, ежегодно посещающие музей на Бородинском поле?

И с электричек сходят молодые, неся на себе тяжелые рюкзаки, чтобы прожить на поле эти два праздничных дня.

Мы тоже с ними...

Раньше годовщины Бородинского сражения отмечали тихо. На поле приезжали те, кому положено по долгу службы блюсти памятные даты. Функционеров разбавляли привезенные на автобусах зрители да студенты, помогавшие совхозу убирать картошку. Чахлый оркестр, речи, клятвы, заверения... За спинами высота, где располагалась батарея Раевского, взорванная могила Багратиона, разобранная колонна-памятник с золоченым надвершием — булавой.

Помнится, на самом поле располагался молодежный лагерь с футбольным полем и громкой музыкой. Доживал свой век, разрушаясь, монастырь. На поле пасли коров, и стоявшие в ряд фермы напоминали о других битвах — за урожай, за молоко и мясо. Поле каждый год пахали, перемалывали лемехами плугов траншеи и флеши. Лишь одиноко стоящие в высокой траве и изрядно разграбленные памятники напоминали о великой битве.

Поле охранялось государством как объект истории и в то же время государство позволяло кому не лень вершить здесь все, что заблагорассудится.

Странный был патриотизм...

Мы как-то не заметили, откуда взялись эти необычные военно-исторические клубы. Молодые и вполне зрелые люди стали изучать историю, шить себе одежду далеких лет, обряжаться в нее и ездить, устраивая шутейные баталии. Ну, если бы кино снимали, тогда все объяснимо, а тут — без экранной показухи, себе в удовольствие.

Назвать этих людей “ряжеными” язык не поворачивается. Ряженые — это нечто временное, а тут завидное постоянство.

Говорят, что военно-исторические клубы пришли к нам из Европы. Там, мол, даже самый маленький город дорожит своей историей и всякий раз напоминает своим жителям о ней, устраивая реконструкции тех битв, что видели городские стены.

Не зная истории, в это можно поверить. Мы уже привыкли, что все к нам идет из-за бугра. Там все поразворотливее. Но хорошо сказал Александр Васильевич Суворов своему офицеру, увлеченному иностранщиной: “Гордись, дурак, что ты русский!”

А военно-исторические клубы пошли от Петра I, от его “потешного” войска. И на Бородинском поле в день столетия битвы царя встречали войска, обряженные в форму улан, гренадер, егерей, кирасир, гусар, ополченцев... Выходит, в этом деле мы щи лаптем не хлебали, а чуть ли не тон всей Европе задали. Только она все это развила, а мы, как всегда, оступились, куда-то вбок вильнули и в тупик зашли.

* * *

Каждый клуб, что задумал "потешным" делом заняться, выбирает себе тот полк русской армии, который чем-то приглянулся. А каждый полк русской армии был обряжен не в камуфляж, как сейчас, а имел свою индивидуальную одежду. Вы не поверите, но существовало даже особое награждение... барабанным боем. Полк, отличившийся в боях, мог иметь свой маршевый шаг. Вот ведь как.

Клуб живет по распорядку, и дисциплина в нем железная. В расписании можно увидеть занятия как по изучению оружия, так и по строевой подготовке. Все на добровольных началах: хочешь — с нами, не хочешь — ступай.

В свое время историки составили среднестатистический портрет офицера — участника Бородинской битвы. Он оказался таким: тридцать один год, не женат, в армии более десяти лет, участник четырех баталий, знает два европейских языка, читать и писать не умеет. Последнее — полное откровение, но эта деталь для истории не так важна и потому может быть опущена современным уланом или гренадером.

Если вы не разбираетесь в полках и дивизиях — не беда. Жизнь в армии не только из вечной службы складывалась.

Ну например, была ли в тогдашней армии “дедовщина”?

Была, но особая, с обратным знаком. Каждый молодой солдат попадал под опеку воина опытного. Тот за него головой отвечал и в схватке от себя не отпускал, рубились вместе, а потом уж, на отдыхе, или хвалил, или поругивал, но в дело и на пользу. Так и выводил его в воины опытные, себе на смену.

Монументальной истории не до мелочей. И потому так интересно слушать ребят, что мелочи эти познали.

Вот, скажем, загадка для клуба “Что? Где? Когда?”

Идет по дороге солдат кутузовской поры. Видит — лежит денежка, монетка. Какой рукой он поднимать ее станет?

Не горячитесь, загадка все-таки. Выбор небольшой — правой или левой. Можно, конечно, сказать — левой, а как объяснишь? Мы бы подняли, скорее всего, правой.

Солдат правую руку, как честь, берег, он ею крестился и хлеб брал. Так что денежкой найденной он ее не замарает. Для этого левая рука есть.

Военно-исторические клубы — не прихоть энтузиастов. У нас — да. У нас ведь все не так. Бывает, такое безрассудство обнаруживаем, а тут выгоду ищем — зачем, мол, все это? Что же, в Польше, к примеру, министерство национальной обороны понапрасну деньгами сорит, поддерживая эти клубы? Во Франции и Великобритании существует целая программа финансирования. В Америке такая программа есть. Там без военных реконструкций ни один праздник не обходится. А мы о своих ратниках два раза в год вспоминаем — 23 февраля и 9 мая.

У памятника Багратиону мы попросили двух гренадеров попозировать, так они нам пальчиками красноречивый жест показали — платите, мол, ребята. Это уже что-то новенькое. Задумали красавцы на свое содержание заработать, торганув славой предков. Вынуждены! Опять ведь в тупичок дорога.

На главном торжестве при огромном скоплении народа какой-то чиновник, открывавший официальное действо, ляпнул: "...Французская армия под председательством Наполеона..." Мало кто среагировал на оговорку. В прозаседавшейся стране есть одни лишь председательствующие.

В отличие от других лет, в этот год главный музей Бородинского сражения закрыт. Ждут 100 чиновников из Министерства  культуры. Они должны переступить порог первыми. Только после них пойдут все. Это не важно, откуда кто приехал и как долго пробудет на поле. Неумолимы стражи порядка, неумолимы работники музея. Так велено. Они лишь исполняют приказ. Мы — масса. Ждут чиновников — они сила.

— Вы не знаете, как называется дирижер военного оркестра? — спрашивает пожилая дама пожилого отставного полковника.

— Извините, не знаю.

— Жаль, мне три раза попадалось это слово в кроссвордах.

В каких-то навороченных лимузинах с тонированными стеклами приехали холеные господа. Все они помечены бирками "VIP". За ними из темного чрева автомобилей вылезли, видимо, их жены. Все как одна блондинки. Почему-то жалко было смотреть на это зрелище. Совсем еще недавно эти VIPы были простыми мужиками, с которыми можно было и выпить, и посмеяться. А сейчас вокруг них образовалась пустота. Они приехали себя показать, зачем им другие...

Какие архивные пласты историки перевернули, а все спорят: зачем Наполеон напал на Россию?

Когда он покорял Европу, то каждый российский генерал в нем военного гения видел. С какой легкостью он проводил баталии! Барышни над его портретами тайком рыдали. С русским царем дружил, братом его называл и поди что выкинул — на Россию пошел! Да и шел как-то странно, одной дорогой, не сворачивая, прямо в лоб русской армии. Будто забыл император о маневрах и хитростях, на которые горазд был.

Уже позднее, когда все замыслы Наполеоновы историки прояснили, они порядком удивились, что Россия Наполеону вовсе и не нужна была. Он решил походя разбить слабую (по его мнению) русскую армию, заключить мир, оставить в России того же императора, а самому двинуться дальше, в Гималаи. Он был родоначальником мытья сапог в Индийском океане. И еще он хотел владеть миром и хотел, чтобы Россия тоже кричала ему вослед: "Vive l' Empereur!"

Интересный факт: даже после разгрома Наполеона, русские генералы, которые его и громили, не перестали видеть в нем военного гения. А барышни все так же тайно хранили его портреты.

Вот как хотите, но не было у России зла на него!

Русские генералы хотели на Бородинском поле памятник его воинам поставить, да царь поперек встал. Ему видней, в его руках политика. Но царя обошли и поставили памятник "Мертвым Великой армии". Сегодня уж не скрывают, что он французам.

Сколько ни искали мы на поле нижегородцев — не нашли. Были делегации из Смоленска, Севастополя, Ростова-на-Дону, приехали гренадеры из Белоруссии, прибалты на французскую сторону встали, казаки с боевых Багратионовских флешей ни шагу назад не сделали, москвичи, петербуржцы на конях рубились, чехи подтянулись, немцы, австрийцы... Бородино всем памятно.

А вот земляков мы не сыскали. Странный город у нас. То ли он глухо провинциален, то ли чужд жителям своим...

Попробуйте сыщите в нем хоть крошечку памяти о войне 1812 года. А между тем губерния отправила тогда год на Бородинское поле 12 тысяч своих ополченцев. Правда, к Бородинскому сражению они не успели, но ведь гнали Наполеона по Варшавскому герцогству, Силезии, Пруссии, Саксонии, брали приступом Дрезден...

А кто помнит о них?

Разве трудно было делегацию нижегородцев отрядить да венок на поле отвезти? Куда там, все деньги на выборы просадили.

Обидно за своих, да уж, видно, мечены мы беспамятством. В нем и пребывать?

Вячеслав Федоров

Фото: Владимира Алексеева