ЖИТЬ И ПОМНИТЬ
(Часть I)
Шли тридцать девятые сутки «автономки»... Это мы, сухопутные люди, видевшие
море лишь ласковым, долгое плавание подводной лодки обзываем походом. Для подводников
это «автономка».
...В последний день февраля покинули они базу. Свой родной причал. А перед
этим, за пять дней до «автономки», подводная лодка (будем называть ее атомариной)
обрела имя «Комсомолец». Она приняла это имя от своей предшественницы, хорошо
послужившей флоту и списанной по старости. Так ведется на флоте: имя корабля передается
по наследству.
Вышли в надводном положении. Шли довольно долго — несколько часов.
Эта «автономка» для матроса Юрия Козлова была первой. Он служил-то всего полгода
и только слышал от товарищей, что это такое. Он ждал ее, готовился. Знал, что
рано или поздно он пойдет в «автономку». И вот, свершилось...
До этого у Юрия были просто выходы в море. К ним он привык. Уходили на день-другой
и вновь возвращались к причалу, где можно было подышать свежим воздухом, почитать
письма родных, посмотреть фильмы в морском клубе, позаниматься в спортзале.
Словом, земля есть земля, если даже закована она в бетон плацев и пирсов.
А здесь...
Здесь для Юрия пока была полная неизвестность. Сколько они пробудут в «автономке»?
К чему готовиться? Как он перенесет это замкнутое ребристое пространство, прорезанное
трубами и опутанное кабелями? А когда они вернутся на базу?
Последнее, быть может, известно командирам... Хотя в любой момент могут продлить
«автономку» и повернуть лодку опять в море буквально от причала. Служба, и ничего
с этим не поделаешь.
Лишних вопросов в «автономке» не задают. «Автономка» — это серьезное испытание:
и физическое, и психологическое.
— Все свободные от вахты наверх! Через полчаса погружение!
Таков начальный ритуал «автономии». Прощание с морем, с воздухом, с небом...
Все это теперь переходит в область снов и воображений.
В 20.00 лодка на долгие дни ушла в глубину.
69 мужчин в крепчайшей титановой скорлупе... Разные звания, разные должности,
разный опыт... Непрерывная работа днем и ночью. Собственно, ни дня, ни ночи, здесь
нет. Круглосуточно горит свет. Гудят механизмы. Сквозь сон доходят команды, переданные
по громкой связи. Если спишь в это время, то подсознание отмечает — эта команда
меня не касается, и спишь дальше. Если проснулся и хочешь есть, значит, время
завтрака. Если поработал и тебя приглашают в кают-компанию— значит, обед, потом
ужин, небольшой «перекус» перед вахтой, дальше вахта, сон и все сначала.
Юрий всегда менялся в «нули». Он занимал свое рабочее место, когда стрелки
часов смыкались на двенадцати. Что было в это время — день или ночь? Столь ли
уж это важно? На лодке властвовало свое время.
«Автономка» — особый образ жизни. В ней многое дозировано. Тоска по земле?
Пожалуйста, но немного. Письмо домой? Пожалуйста, пиши, но кто его отправит? Что
там на земле происходит сегодня, сейчас? Оповестить об этом — забота замполита.
Он ловит новости из коротких радиопереговоров с берегом, когда лодка всплывает
на перископную глубину и чутким нервом антенны может отыскать среди множества
пляшущих над землей радиоволн ту, свою самую дорогую и желанную волну.
Каждый день после вахты — фильм. Если хочешь, смотри «видик», а то так включай
стрекочущую «Украину». Выбор фильмов — тоже традиция. Один день фильмы выбирают
офицеры, другой день — мичманы, третий день — за матросами.
В их вахте они полностью доверяли Андрею Михалеву (погиб). Вот был знаток фильмов,
Самые азартные в экипаже к фильмам оставались равнодушными. Им лишь бы поиграть.
В кают-компании висели графики первенств по шахматам, шашкам, настольному хоккею
и настольному баскетболу. Участвовали в первенствах все, но побеждали по большей
части чемпионы. За их плечами сотни дней подобных «автономок», а это солидная
тренировка.
«Автономка» — это еще и условности...
8 Марта все жены офицеров, мичманов и матери матросов, живущие в разных городах
страны, получают поздравительные открытки. Моряки, уходя в «автономку», оставили
их на пункте связи. Почтовые работники все сделали как надо.
Жены тех, кто давно ходит под водой, знают об этом, а вот для молодых жен —
это полная неожиданность. Говорят, они даже прибегают на причал искать подводную
лодку, но увы! В это время она скрыта толщей океанов и морей, и праздничная дата
для моряков чисто условна.
У замполита атомарины капитана III ранга Юрия Мексимчука
(погиб) в маленьких нишах для магнитофонных кассет хранятся записанные на пленку
голоса родных. Все дни перед «автономкой» он все таился, куда-то исчезал, но все
моряки знали, что он пытается пополнить свою фонотеку «психологической поддержки».
Кто не был подводником, тот не знает, как звучит в металлическом нутре атомарины
теплый женский голос. А звонкие голоса детишек...
Перед «автономкой» матросы в складчину купили магнитофон—горьковский «Романтик»,
Где только можно, доставали записи. Рок в лодке популярен. Но здесь и так железа
хватает. Слушается он только вначале, а потом резкие записи сменяются спокойными
мелодичными песнями. И с фильмами та же история. В первые дни смотрят боевики,
а потом только про любовь. Человеческое начало брало верх.
Специальность Юрия Козлова — трюмный машинист. Его обязанность — следить за
работой механизмов в седьмом отсеке. В аварийной ситуации его место в пятом. Аварийную
инструкцию, как и все подводники, он знает назубок. Мало того, что знает, но и
действует как надо. Словом, «проверен и допущен»... На него надеются. Он — одно
из звеньев в случае, если произойдет ЧП. Юрий Козлов — четвертый горьковчанин
в экипаже.
Первым, кого он узнал, был Роман Филиппов. Тот пришел в казарму к новичкам
и крикнул: «Земляки, горьковчане, есть?» Так они и подружились,
Потом он познакомился с Валерой Сухановым — пареньком из Выксы, но знал его
мало. Тот вошел в экипаж недели за две перед «автономкой». К тому же камбуз, где
большей частью обитал Валерий, оставался в стороне от главных магистралей атомарины.
Так что встречались они редко.
И еще один горьковчанин шел в «автономку» — капитан 1 ранга Талант Амитжанович
Буркулаков. Как только узнал, что Юрий его земляк, так каждый раз во время вахт
матроса появлялся в седьмом отсеке. О многом говорил. Большой души был человек.
Из воспоминаний писателя Николая Черкашина:
— С капитан-лейтенантом Буркулаковым мы начинали службу на подводных лодках
вместе. Вместе вникали в подробности политработы, горько сетовали на засилье бумаг,
директив, инструкций, томились на всевозможных совещаниях, сдавали зачеты, выслушивали
начальственные разносы, сочувственно переглядывались, бегали друг к другу в каюты
переписать очередной «планчик», выручали фильмами, проекционными лампами, стояли
в общих строях на разводах и парадах, мерзли в своих неотапливаемых каморках,
и оба с нетерпением ждали ухода в «большие моря» — на боевую. службу.
Он, как и я, не был политработником по образованию. Но у него за плечами была
«Дзержинка» — военно-морское инженерное училище, он хорошо знал лодочную технику,
и это поднимало его в глазах экипажа. Много раз замечалчем глубже знает политработник
технику и оружие, тем легче ему вести разговор с матросами на любую тему. Обладал
Буркулаков и очень высокой общей культурой. Все это выделяло Таланта так же, как
и его необычно красивое лицо восточного человека. Правда, отца-казаха он почти
не знал, воспитывала его мать — русская волжанка из Горького. Во всех анкетах
называл себя русским. И речь, и письмо его были куда более грамотными, чем у иных
его коллег, стопроцентных русаков.
«Ты что, святой?!» — любили осаживать нас, когда кто-нибудь пытался не замечать
«платья» на голом короле. Чаще всего эти слова адресовались Буркулакову. В этом
смысле он был действительно святой. Святой в своей прямоте, в неумении кривить
душой, выдавать черное за белое...
Подводники в основном «маломерные» ребята. Что делать — в замкнутом пространстве,
опутанном кабелями, проложенными трубами с бесчисленно торчащими вентилями, трудно
рослым. Юрий Козлов ростом невысок, но телом крепок. Рос и учился в Лыскове. Родительский
дом — самый первый на въезде в город, а дорога перед ним — граница колхоза «Заветы
Ильича». Летом Юрий пересекал эту границу и работал в колхозе помощником комбайнера.
Так работал, от нечего делать. От того же «нечего делать» ходил в клуб «Самбо»,
а потом окончил курсы и получил права на вождение мотоцикла, машины и трактора.
Предельно целеустремленным оказалось это «нечего делать». После школы решил поступать
в сельхозинститут. Пришел за характеристикой к председателю колхоза, а тот предложил:
«Что ты будешь просто так учиться, сделаем тебя колхозным стипендиатом».
Дальновидный председатель заполучил на будущее серьезного инженера,
Но не выпало Юрию учиться. Только начал, и повестка в армию. Определили его
в Морфлот. Он возражать не стал,
Шли тридцать девятые сутки «автономки»... Никто не знал, когда она кончится,
да никто об этом и не думал. Жизнь в атомарине шла своим, расписанным до мелочей,
чередом. Еще не накопилась та психологическая усталость, которая так и тянет размокнуть
это кольцо из ребристых шпангоутов. Лодка шла под водой, раздвигая упругую толщу
морей. Пресный регенерированный воздух заполнял отсеки. Гудели отлаженные механизмы.
Привычно горели лампы. Дробно «сыпались» по учебным тревогам с верхних палуб матросы.
Но следовал отбой, и все успокаивались,
В тот трагический день Юрий Козлов проснулся точно по расписанию в 11.00. Привык
уже просыпаться без команды за час до вахты. Они меняли третью смену. На
центральный пульт поступали доклады, смысл которых сводился к единому — в отсеках
все в порядке.
Но в 11.03 на пульте вахтенного механика «выпал» сигнал: «Температура в седьмом
отсеке больше 70°».
— Аварийная тревога!
Мгновенное оцепенение тех, кто уже оделся, и быстрый подъем тех, кто медлил
с просыпанием.
Бывают же учебные тревоги. Командир не хотел «играть» тревогу, когда экипаж
отдыхал, и вот в пересменок решил проверить, на что они способны. Может, так!
— Вперед, Козлов! — вывел его из оцепенения крик мичмана Колотилина. Тот уже
рвался в шестой отсек.
Юрию никуда бежать было не надо. Все находилось под рукой, и он начал перекрывать
вентили и заглушки — по инструкции.
(продолжение следует)
Вячеслав Федоров
На снимках:
- Памятник морякам-подводникам, погибшим 7-го апреля 1989 г. на К-278 "Комсомолец".
- Поводная лодка "Комсомолец" в море.
- Капитан I-го ранга Талант Амитжанович Буркулаков.
