КУДА ИСЧЕЗЛО ЗНАМЯ ПОБЕДЫ?
ПЕРВОГО МАЯ 1945 года над решетчатым
куполом разбитого рейхстага взвилось красное знамя. Последняя высота войны была
взята. Перед началом Берлинской операции состоялось совещание начальников политотделов
армий. На нем шла речь о заключительных боях войны. Стало известно, что многие
начальники политотделов, проявляя инициативу, уже позаботились о красных знаменах,
предназначенных для штурма последней цитадели - Берлина. Все мечтали, конечно
же, о рейхстаге, но понимали, что не всем суждено будет его штурмовать.
Как и во всяком деле, дошло до абсурда: один из начальников
распорядился изготовить будущее Знамя Победы из... бархата и заказал его в Москве.
В ходе Берлинской операции на главном стратегическом
направлении оказалась 3-я Ударная армия. Красные стрелы наступления на штабных
картах упирались в рейхстаг. На одной из встреч с ветеранами войны в Центральном
музее Вооруженных Сил мне удалось записать рассказ бывшего начальника политотдела
этой армии Федора Яковлевича Лисицына:
“Мне поручили заняться изготовлением знамен. Надо ли
говорить, с каким чувством я воспринял эту задачу. Пригласил начальника Дома Красной
Армии Георгия Назаровича Голикова и познакомил его с решением военного совета.
Тут же принялись уточнять детали. Соблазн изготовить знамя из бархата, сознаюсь,
был. Если бы все было так просто: подошел к рейхстагу, поднялся и укрепил знамя.
Но предстояло штурмовать хорошо подготовленное к обороне здание, и тяжелое знамя
из бархата будет мешать бойцам. Знамя должно быть легким. Решили сделать его из
простого кумача. Да не одно, а сразу девять. Никто тогда не знал, какой из наших
дивизий удастся ворваться в район рейхстага. Женщины наши кроили и шили знамена,
художник клуба рисовал белилами эмблемы: серп и молот, пятиконечную звезду, киномеханик
выстругивал древки. Старались, чтобы все девять знамен выглядели одинаково.
Мелкими цифрами пометили древки знамен.
Знамени под номером пять суждено было стать Знаменем
Победы.
Командир 150-й стрелковой дивизии генерал-майор В. Шатилов
принял его в пригороде Берлина — Карлове.
Знамена не хранили в укромных местах “до случая”. Они
находились в боевых порядках и появлялись на стратегически важных зданиях, которые
брались нашими войсками. Враг мог видеть, как красные полотнища все ближе и ближе
перемещаются к сердцу Берлина. Позже пленные рассказывали, что это была самая
сильная психологическая атака, которую им пришлось испытать.
Дневной штурм рейхстага 30 апреля был неудачным. Хотя
бойцы и подошли к зданию, но ворваться в него им не удалось. Очередную попытку
атаки перенесли на вечер. Тем временем наша артиллерия и танки подавляли огневые
точки.
Штурмовое знамя вручили разведчикам сержанту Егорову
и младшему сержанту Кантария. Задачу им можно было не объяснять.
К вечеру нашим солдатам удалось ворваться в рейхстаг.
Стало ясно, что прорыв к куполу возможен. Бой шел несколько часов. Разведчики
шаг за шагом поднимались все выше и выше. Наконец они достигли купола, и утром
1 мая все увидели красное полотнище над рейхстагом”.
Генерал-лейтенант Ф. Я. Лисицын охотно отвечал на вопросы,
и мы в мельчайших подробностях узнавали все, что было связано со Знаменем Победы.
— Федор Яковлевич, на знамени, которое сейчас хранится
в музее, есть надпись. Была ли она тогда?
— Да, сейчас надпись есть. Если расшифровать сокращение,
то вы прочтете: “150-я стрелковая дивизия, ордена Кутузова II степени Идрицкая
дивизия 79-го стрелкового корпуса 3-й Ударной армии 1 -го Белорусского фронта”.
Эту надпись делали по частям — сначала по распоряжению политотдела дивизии, а
позднее командира и начальника политотдела корпуса. Над рейхстагом же развивалось
чистое полотнище только с серпом, молотом и звездой. Я был против этих надписей,
но увидел их в последний момент, когда знамя отправляли в Москву. Мне кажется,
что позднее они сыграли отрицательную роль...
В воспоминаниях начальника Генерального штаба генерала
Сергея Матвеевича Штеменко “Генеральный штаб в годы войны”есть строки, которые
рассказывают о том, как готовился сценарий Парада Победы, который было задумано
провести в Москве:
“Знамя Победы, реявшее на куполе рейхстага в Берлине,
по нашим соображениям, следовало поставить во главе парадного шествия, и чтобы
несли и сопровождали его те, чьими руками оно было водружено над столицей гитлеровской
Германии.
Знамя Победы приказали доставить в Москву с особыми воинскими
почестями. Утром 19 июня начальник политотдела 3-й Ударной армии полковник Ф.
Я. Лисицын на аэродроме в Берлине торжественно вручил его младшему сержанту Кантария,
сержанту Егорову, старшему сержанту Сьянову, капитанам Самсонову и Неустроеву”.
В свое время фотокорреспондент “Комсомольской правды”
Илья Гричер разыскал летчика самолета Ли-2, на котором Знамя Победы летело в Москву.
Павел Яковлевич Югертан рассказывал:
“Рано утром 19 июня меня срочно вызвали на командный
пункт и сообщили, чтобы я подобрал экипаж для полета в Москву.
В 8.00 состоялся короткий митинг прямо у самолета. Привезли
Знамя Победы, вручили его солдатам. Тогда я впервые увидел тех, кто водружал это
знамя на рейхстаге.
Мы благополучно взлетели и взяли курс на Москву. Помнится,
над Польшей попали в грозовой фронт. Полыхнула молния, и я чудом удержался, чтобы
не сказать, что подходим к линии фронта. Война-то уж давно кончилась...
Мы старались вести самолет ровнее - пассажиры хоть и
герои, но пехотинцы, и к воздушным ямам люди непривычные. До Москвы долетели спокойно,
и вновь митинг, тоже у самолета. Знамя передали представителям Московского гарнизона”.
Это не совсем так. Знамя приняло подразделение, сформированное
для участия в параде. Но эти солдаты прибыли в столицу несколько дней назад и
уже успели пройти цикл строевых занятий. Командовал подразделением майор Валентин
Варенников (в наши дни генерал армии будет замешан в деле ГКЧП). Знамя принял
Герой Советского Союза Федор Александрович Шкирев.
После войны он жил в небольшой деревеньке в Нижегородской
области. При нашей встрече он рассказал, как все происходило.
“Мы приехали в Москву за несколько дней до Парада Победы.
Нас разместили в казарме, где стояли койки. Первая мысль была — вот посплю, но
ничего не получилось. Я лежал на панцирной сетке, как подвешенный, и только начинал
засыпать, тут же вздрагивал - казалось, что падаю. Так и ходили мы всю ночь по
казарме, как призраки.
А утром началась шагистика. Мы бывалые солдаты, а строевой
подготовкой редко кому удавалось заниматься. Смешно было, а чтоб кто недоволен
был — нет, такого не было.
За пять дней до парада нас, трех Героев Советского Союза
— меня, артиллериста старшину И. Панышева и кавалериста сержанта П. Маштакова,
— вызвали в штаб и сказали, что это мы должны принять Знамя Победы. Для его встречи
выделялась рота почетного караула.
Мы прибыли на аэродром. Вскоре прилетел самолет, вынесли
знамя. Я думал, что это будет... Ну, даже не знаю, каким представлял я себе это
знамя. Каким-то грандиозным. А тут - обыкновенное красное полотнище. Приняли его
и торжественным маршем прошли по бетонке аэродрома. Обычное дело. Потом погрузились
в машины, доехали до Кремля и сдали знамя коменданту”.
Что же было дальше? А дальше случилось непонятное. Знамя
Победы... исчезло.
24 июня, в день Парада Победы, на Красной площади работали
сотни кинооператоров. Для этого случая был заготовлен большой запас цветной пленки.
Это была, пожалуй, первая известная документальная съемка кинохроникеров, и фильм,
вышедший впоследствии на экраны страны, также был цветной.
Но сколько ни всматривались зрители в кадры хроники,
Знамени Победы они так и не увидели. Не упоминается о знамени и в книге “Сто военных
парадов”. Существует фотоальбом “Парад Победы”, но и там нету знамени. Не найдете
вы никаких упоминаний о нем и в мемуарах военачальников, вспоминавших Парад Победы.
Промолчали на этот счет и Герои Советского Союза Михаил Егоров и Мелитон Кантария.
А спросить их об этом забыли, послевоенные журналисты были уверены, что именно
они пронесли Знамя Победы по брусчатке Красной площади. Молчат и историки, возможно
считая, что это мелочь, на которую не стоит обращать внимания.
Так было ли Знамя Победы на военном параде?
Нет ответа. И все-таки, по всей вероятности, было. Но,
как было предусмотрено сценарием, парад не открывало. В последний момент в сценарий
Генштаба кто-то внес изменения. Возможно, они даже не были задокументированы.
Сценарий предполагал символическое Знамя Победы — чистое
красное полотнище, которое развевалось над рейхстагом. На доставленном в Москву
полотнище было уже начертано наименование дивизии. Кто-то уловил в этом несправедливость:
воевали все, а парад откроет знамя конкретной дивизии...
Не зря был раздосадован Федор Яковлевич Лисицын, когда
увидел, что на знамени появились надписи. Видимо, это обстоятельство сыграло свою
роль. Во главу парада Знамя Победы не поставили. К тому времени оно еще не было
укоренившимся символом, и отсутствия его никто не заметил. А у солдат были другие
святыни — знамена своих полков, дивизий, соединений, с которыми они прошли дорогами
войны.
Федору Яковлевичу Лисицыну все-таки удалось выяснить,
где же было Знамя Победы. Его провезли на специальной автомашине. Над ее кузовом
возвышался большой глобус. И в точке с обозначением “Берлин” оно и было установлено.
Во время парада шел сильный дождь, и полотнище прилипло к древку. Никто и не обратил
внимания на это знамя. Его даже не запечатлели кинооператоры, посчитав второстепенной
деталью.
А воины, печатая шаг, шли по мокрой брусчатке со своими
знаменами. У каждого из них было свое победное знамя.
Трудно оценить случившееся со Знаменем Победы, но все-таки
доля справедливости в этом есть. По крайней мере была в то время.
На снимках:
- Знамя Победы перед отправкой в Москву. Его провожают начальник политотдела
3-ей Ударной армии Ф.Я. Лисицин и герои штурма Рейхстага.
- В Москве знамя встретила рота почетного караула под командованием майора Валентина
Варенникова. Знамя принял Герой Советского Союза Ф.А. Шкирев.
Вячеслав Федоров